Blogger, NEWS Rasperry

Создатель знаменитого сериала «Прослушка» Дэвид Саймон отвечает на вопросы.

В своем мини-интервью он рассказывает о зарождении секс-индустрии, о поражении, которое общество терпит в войне с наркотиками, о роли журналистики и о встрече с президентом Обамой.

Vit,  Действие вашего нового мини-сериала «Двойка» происходит на 42-й улице Нью-Йорка, которая в те времена была вотчиной стрип-клубов, проституток и сутенеров. Чем привлекла вас эта сторона жизни?

САЙМОН Мы стремимся показать тот фантастический мир полусвета, который вдруг неожиданно возник в центре одного из величайших городов Америки. Это был мир абсолютного вырождения, не имевший аналогов в истории. Настоящий Дикий Запад. В стране, всегда цеплявшейся за свои пуританские традиции, секс вдруг стремительно вырвался из-под замка, явив себя во всех возможных формах. Пионеры нового бизнеса брали от жизни все, хотя в конце концов многим пришлось очень дорого заплатить за это. Вообще, эта история дает нам отличную возможность для критики дикого капитализма, который учит нас, что снабдить ценником и выставить на продажу можно все что угодно. Безусловно, у секса есть свой рынок — так всегда было, и так будет. Но если мы не будем ставить этот рынок в определенные рамки — а сейчас мы во многом так и поступаем, — то что станет со всеми нами?

 Vit, Значит, эта ваша работа — взгляд на то, как секс сливается с капитализмом?

САЙМОН И какую цену за это приходится платить. Что происходит с теми, кто вовлечен в процесс? Куда идут деньги? Здесь многое можно сказать о жизни в стране, где доходы становятся высшей ценностью. Америка — именно такая страна. Тут есть простор для критики.

Дэвид Саймон

Vit, Вы начинали как репортер в одной из балтиморских газет. Ваша первая книга легла в основу сериала «Убойный отдел», получившего массу наград. По вашей следующей книге «Угол» вы сняли мини-сериал, который стал для вас ступенью к «Прослушке». Что вы стремились рассказать зрителям о Балтиморе?

САЙМОН Помню, как в голове у меня крутилась мысль: «Господи, если мне позволят снять этот сериал, я не хочу делать одно и то же из года в год — вводить в действие новых героев и придумывать более ловких злодеев!» В первом сезоне «Прослушки» я хотел критически показать, как у нас ведется война с наркотиками. Я думал, что если мне это позволят, если я смогу объяснить, почему огромный город стал жертвой бездарной политики, то следующий сезон я посвящу описанию того, как наркотики убивают рабочий класс. В каждом сезоне я хотел описывать Балтимор с новой стороны, делая его живым примером, доказывающим справедливость моей критики.

Vit, Вы лично общались с президентом Обамой. То, что президент является вашим поклонником, как-то влияет на то, что вы делаете?

САЙМОН Когда-то я мог толково объяснить, почему мы неправильно боремся с наркотиками, почему снижается раскрываемость преступлений, связанных с насильственной смертью, почему все реже мы ловим убийц, почему у полиции все больше проблем в городе. Тогда я знал эти дела изнутри, у меня на руках были факты — я же работал репортером. Но всем было наплевать. Со мной никто не хотел разговаривать. Меня никто не приглашал в Белый дом обсудить всю эту хрень. И вообще никуда не приглашали. Я был мелкой сошкой, писавшей статьи, которые, быть может, прочитают городские полицейские чины.

Дэвид Саймон

Я не преуменьшаю значения своей работы. Я до сих пор считаю ее чертовски интересной и важной. В конце концов, с нее все и началось. Честно говоря, будь наше общество разумней устроено, этим бы все и закончилось. В здоровом социуме качественной журналистики достаточно для того, чтобы что-то изменилось, начались бы дискуссии, обмен мнениями... Увы, сегодня наше общество не настолько здорово. И даже лучшие журналистские работы не привлекают того внимания, которое им полагается по праву. Но возьмите тот же самый материал и превратите его в историю с катарсисом, наполните ее стихийной силой, которая необходима любой приличной драме, заставьте зрителя переживать за героев и за исход сочиненной вами сказки — и вот вас уже приглашают в университетские аудитории, и всем ужасно интересно, что вы там на самом деле думаете. Конечно, можно над этим смеяться. Но вот что я вам скажу

Есть куча людей, которые отлично разбираются в социальных механизмах, приведших к Холокосту. Они вам подробно объяснят, какие общественно-политические, геополитические и личностные механизмы привели к массовому уничтожению евреев. Но все их знания по силе воздействия даже рядом не стояли с дневником девочки-подростка, которая пряталась на амстердамском чердаке и размышляла о том, суждено ли ей отправиться в Аушвиц или нет. Когда в центре повествования оказывается Анна Франк, история Холокоста становится живой. Иногда без юной девочки этого не добиться.

Источник: Blogger Vit Mal, 20/09/2016